Некоторые из книг этого обзора были отмечены престижными премиями вроде «Книги года BBC», остальные получили читательскую любовь, как самое интересное и самое интересное чтиво года. В любом случае все они достойны внимания, будучи выбраны из широкого жанрового спектра современной украинской литературы, информирует Буквоїд
Марина Гримич. Клавка. — М .: Нора-печать, 2019
Этот роман посвящен одному из знаковых периодов отечественной литературы, на фоне которого разворачивается личная драма главной героини, дочери врага народа, незаметной секретарши Союза писателей и частной машинистки в легендарном киевском Ролит.
«В доме, где все было не так, как в мире наружу — строгом и неумолимом. Это, по сути, был даже не дом, а« писательское деревня », где жили милые, начитанные, интеллигентные люди, не то что у нее дома в «подземелье» — в полуподвальном этаже дома по улице Чкалова, 45-в «, — рассказывает героиня о писательском улей, который пережил и репрессии, и немецкие власти, но в романе как бы снова вернулся в прошлое с его« квартирным »вопросом. Дело в том, что речь в этой истории о 1947 с его пресловутым Пленумом СПУ, на котором в очередной раз громили украинскую советскую литературу. Точнее, тех немногих, которые до сих пор «отвечали» в ней за «Украинский», как, например, неоклассик Максим Рыльский. Поэтому коммунальная кухня советского литературы в доме РОЛИТ и Союзе писателей — вот основное поле романа, в котором ярко показана атмосфера расправы над теми, кого не уничтожили в 1930-х. Именно на его фоне и строится любовный треугольник героини — между ответственным работником ЦК КП (б) У и молодым писателем, который только что вернулся с фронта.
Остап Украинец. Канцелярия крестовых походов. — М .: Фабула, 2019
Мир в этом романе, посвященном истории города Станислава XVII столетия во времени ожидаемого нападения Османской империи на Европу, спасают и строят по-разному. Да и сама история по разные стороны Днестра с Лопанью разная. В одних свитках это Смерть, которую все равно встретил идальго, убегая от нее в поход, во вторых, например в «Канцелярии …» — это Жизнь, за которую пили путники, спасая от смерти одного из них, которого и цадик не захотел принимать. Поэтому один из ее героев требовал ксендза, чтобы тот освятил ремонт его телеги, второй «нашел себе убежище у женщины, которая радушно впустила его к себе за плату, к которой весьма горазды все молодые студенты», третий вообще появился неизвестно откуда. Пора была такова, что «не так много времени прошло с перешло войны и перешли набегов, а тераз, гды маеме оброну слабую, то более должна была татары напасть, как укрепление будут пиврозибрани», как говорят в романе, в каком именно строят крепость в Станиславе. Неизвестно, именно это имел в виду автор, но идея произведения такова, что собранные в нем герои с персонажами из той же целью, что и при строительстве Вавилонской башни, и количества языков, которыми они Гутор, с тех пор ни стало меньше .
Юлия Чернинька. Рыцарь Смарагдиевого ордена. Инквизитор. — М .: КМ-Букс, 2019
… После всего, что случилось с малым и отважным героем в первой книге этой фантастической эпопеи, он стал хорошо рисовать. Все удивлялись сказочным существам, которые жили на его рисунках, даже не догадываясь, что он просто фиксирует увиденное в волшебном мире, где он побывал. Неужели чрезвычайные происшествия больше не повторятся? Прошло семь месяцев с тех пор, и однажды до настоящего героя таки пришли его давние друзья — верный кот Вовка-Слава и мудрый Гильдус Племиус. Как было не прийти, когда славный город Люберн в опасности? Поэтому волшебные метаморфозы продолжаются, герою снова придется спасать мир и своих друзей, а враги стали еще более коварные и жестокие. «- Добро пожаловать, правители замечательного города Люмберн, — употребляется в знакомый образ наш герой. — Я, Смарагдиевий Рыцарь, пришедший к вам, чтобы заручиться поддержкой на спасение города и его жителей от чумной эпидемии и других проблем». Кроме того, следует добавить, этот захватывающий роман может спасти и от осеннего сплина и скуки, поэтому скорее в путешествие миром невероятных приключений!
Мария Козыренко. Открывать здесь. — М .: Фабула, 2019
Почти в каждом стихотворении этой экзотической сборки — настоящему художественному проекту, оформленном, к тому же, украинским иероглифами — противопоставление, сравнение, неравенство. Мол, автор попыталась, теперь ваша очередь. Что именно? Научиться видеть, попытаться стать лучше, услышать друг друга, любить без оговорок.
«Любовь — это плохая оптика. / Но без нее, / Как выяснилось во время не слишком гуманных экспериментов / Над людьми, / Видеть абсолютно ничего». Поэтому даже в аннотации к сборнику сказано, что эта книга — аварийный выход, который можно (и нужно) открыть любой (тяжелой) момент. Сама же автор давно это для себя сделала, поэтому стоит прочитать ее стихотворные послания, чтобы самим научиться. Недаром ее дебютный сборник называлась «Солнечная бомба», а в новой имеем «неслучайный» стихотворение о том, что же бывает, когда не сдерживать эмоции и чувства. «И теперь в солнце дыра. Можно качели прицепить, / Ей понравится точно — гойда, гойда, линь, лети. / Я — ловлю — тебя — ежесекундно. / Я ловлю тебя. А ты? »
Василий Махно. Окрестности и пограничья. — М .: Yakaboo Publishing, 2019
Начинается этот сборник эссе по тому, как «Нью-Йорк отбивался от весенних ветров, а Тони отбивался от меня», ведь ее автор — тернопольской поэт, уже два десятилетия живет в Америке, поэтому упомянутый герой живет на 39 улице в Манхэттене и « должен иметь отношение к Фердинанда Респалдизы, полковника кавалерии, последнего господина села Базар ». То есть речь о том, в какие бы края не заносило автора, и какими бы экзотическими были названия его рассказов — «Францоз из Черткова», «Зеленые собачьи дни» или «Желудок верблюдицы» — это всегда спасение именно «украинского» мира во всех его «заморских» разновидностях. Поэтому вполне в духе современных интеграции, реноваций и другой внешней политики, он остается украинским, то бишь европейским поэтом, творчество которого соединяет, как говорится, страны и континенты.
«За столько раз, что я перелетал Атлантический океан, — рассказывает автор, — мне всегда хотелось почувствовать в легких щекотание европейского воздуха вместе с сиґаретним дымом в аэропортах или перемешанным запахом, который удерживают выгоревшие под солнцем полосы трав или размокшие глина с черноземом, если выпадет снег. И если в Украине майское тепло уже нагрело землю, то в Европе непрерывно шли дожди «.
Евгения Кононенко. Пражская химера. — Л .: Издательство Анетта Антоненко, 2019
Автор этой книги всегда удивляла необычным взглядом на вполне обыденные вещи, когда тайное — мечты, надежды, желания — становились явным — в семье, на работе, в обществе, и плюс на минус всегда давал чернуху в жизни. Вот и на этот раз в сборнике короткой прозы «Пражская химера» нам рассказывают истории психологической причудливой реальности, которой не существует, но даже названия рассказов разительно отличаются между собой — как разные полюса нашего с вами бытие. «Встреча в Сан-Франциско» и «гостинки на Борщаговке», «Арчибальд и Патриция» и «Мужчина и женщина на дне города», «Лиловый платье» и «Гадючник». С другой стороны, автор отмечает, что «три-же этой книги: жизнь, ЖИЛЬЕ, ЖЕНЩИНА. Жизнь не в широком, философском, метафизическом смысле: я живу, я существую, я жива, я не мертва. А в более узком: я живу в трехкомнатной квартире. Или живу в собственном доме. в мире есть множество бездомных, и они также живут «. И так получается, что в вечном поиске дома находятся почти все герои этой необычной сборки. Иногда ищут его даже не для себя, для других, не менее важные для такой «родственной» философии. Например, в программной новелле названием «Пражская химера», где героиня английском спрашивается в городе Кафки о той или иной улицу или сквер, о которых речь в справочнике, а ей везде отвечают на русском. «А в этом городе чехи?» — подумала Маша, походив по Праге несколько часов. Когда их возили по городу в автобусе, это не так чувствовалось, а теперь она уже не могла понять: Прага чешский город, или российское? »
Галина Петросаняк Не мешай мне спасать мир. — Брустуров: Дискурсус, 2019
Язык в этих рассказах на острые общественные темы о отголосок прошлых и совсем свежих исторических травм в жизни разных людей, о реакции на изменение гендерных взаимоотношений, о поисках Бога в хаосе свободы. Причем происходит это в героев сборника повсеместно — от глухого села в смирительной города, где за кружкой пива какой-то чудак из книги, что дало название сборника, забыл таинственный рукопись. Хотя, которые могут быть тайны? «Молитва и матерные слова в нашей сознании не диссонируют, — узнаем мы об очередных» пророчества «философа — они запросто чередуются в течение одного дня, да что там, в течение часа. Каша в голове — это нормально. Мы питаемся ею, нам даже вкусно» . Поэтому спасают герои прежде всего свой собственный — внутренний, потерянный или найденный мир, истории о которых состоят как из личного опыта, так и из семейной памяти поколений
«Собственно, эта местность была не совсем незнакомым, — сообщают уже в первой из рассказов. — В последние годы перед смертью дед так часто и подробно описывал свой утраченный рай — Течение и его окрестности, — что Матиас невольно упорядочил это пространство в своем воображении. сейчас молодой человек удивлялся, насколько картина, которую видел перед собой, соответствует той кажущейся «.
Татьяна Филевская. Казимир Малевич. Киевский аспект. — М .: Родовид, 2019
Герой этой книги — выдающийся художник ХХ века, имя и наследие которого долгое время принадлежали к русскому искусству. Зато сборник статей «Казимир Малевич. Киевский аспект» продолжает «возвращать к истокам» изъяты из украинской казны фигуры из мира искусств. Он включает 18 исследований темы Малевича киевского периода, его украинских 17-ти лет, творчества художника во время преподавания в Киевском Художественном Институте, параллельные сравнения его стиля, отношений с другими Мисти того времени, новые биографические исследования, др.
Авторами статей являются авторитетные исследователи Малевича в Украине и международные малевичезнавци Жан-Клод Маркаде, Кристина Лоддер, Ирiна Вакар, Мирослава Мудрак, Ивона Люба, Александр Лисов, Дмитрий Горбачев, Татьяна Филевская, Сергей Побожий, Остап Ковальчук, Ирина Цымбал и др.
Петр Лущик. Мой друг Франц Иосиф. — М .: Фолио, 2019
Автор этой книги Петр Лущик — украинский писатель, неоднократный лауреат Международного литературного конкурса «Коронация слова». Основной темой его произведений является украинская история. По сюжету его нового романа, на улице 1855, самый разгар Крымской войны. Союзные державы воюют с Россией, однако молодому императору Францу Иосифу И каким-то образом сохранять нейтралитет. Но во время поездки империей он узнает, что во Львове на него готовится покушение. Кто желает ему смерти? Союзные государства или Россия? Или поляки с Украинской? .. Чтобы решить этот вопрос, во Львов прибывает столичный ловелас и дамский угодник Максимилиан Рутецький, который имеет украинские корни. Но удастся ли ему распутать сложный клубок интриг, найти заказчиков и спасти Франца Иосифа? .. Об этом читайте в новом романе Петра Лущика.
Максим Гах. Прогуливаясь по пустыне. — М .: Издательство Жупанского, 2019
Издательство, специализирующееся на «темной» литературе, продолжает объединять сторонников мистики и хоррора. На этот раз это современный образец того, на что бывает способен автор в описании инфернального страха. Этим, кстати, в свое время выделялись среди своих именитых современников классики литературы ужасов — не откровенным описанием ужасающих сцен, а только ощущением трансцендентного, ледяного потустороннего мира, которое сформировало и декаданс, и готику, и классический хоррор. Правда, не без чисто украинского лиризма. «Солнце треснуло и потекло густым желтком послеобеденного призрака». «Солнце положило на стену у ее плеча широкий белый мазок». «В небе повис ранний, неуместен, как пятно отбеливателя на новенькой платья, месяц». Впрочем, по законам жанра, «национальное», то есть местное, недолго живет в этой прозе вместе с «глобальным», потусторонним и фантастическим. «Но Марьяна ей договорить не дала. Она выстрелила второй раз; правда, вместо таксистки попала в Любу. И вскрикнула. Луч бластера прожег ей в груди дыру величиной с апельсин. Она схватилась за полку с посудой, тарелки полетели на пол. Валентина прикрыла руками голову и полезла под стол. Марьяна еще раз нажала на спусковой крючок «.
влажность:
давление:
ветер:
